В ноябре 1961 г. на закрытом совещании в Институте марксизма-ленинизма бывший член военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант К. Телегин был вынужден с горечью признать, что ситуация, связанная со Знаменем Победы, "приняла уродливый характер". В чем же дело? Перед тем как идти в последнюю атаку на Рейхстаг, солдаты разрывали наволочки немецких перин, сделанные из красной ткани. Кому досталось с метр и больше, кому – с носовой платок. С этими флажками и флагами они и устремились к последнему оплоту фашистов. Солдаты разных полков и даже дивизий ставили свои флажки всюду – в окнах, на колоннах, в центре зала. Соответственно оформили и представления на звание Героев за водружение Знамени Победы.
Это было 30 апреля – штурм, бой, кровь и гибель. А через день наступила тишина: Берлин капитулировал. В Рейхстаг валом повалил народ – артиллеристы, танкисты, связисты, медики, повара... Приходили пешком, приезжали на лошадях и автомашинах. Всем хотелось посмотреть Рейхстаг, расписаться на его стенах. Многие приносили с собой красные флаги и флажки и укрепляли их по всему зданию, многие фотографировались... Приехали корреспонденты и фоторепортеры. Снимки попадали в газеты, и те, кто позировал, потом требовали себе звания Героя.
Целый год понадобился для разбирательства политотделу 3-й ударной армии и политуправлению 1-го Белорусского фронта. Лишь 8 мая 1946 г. появился Указ Президиума Верховного Совета СССР "О присвоении звания Героя Советского Союза офицерскому и сержантскому составу Вооруженных сил СССР, водрузившему Знамя Победы над Рейхстагом в Берлине": капитану Давыдову В.И., сержанту Егорову М.А., младшему сержанту Кантарии М.В., капитану Неустроеву С.А., старшему лейтенанту Самсонову Н.Я.
Все? Разобрались? Оказывается, нет. А ведь прошло уже шесть десятилетий со дня Победы. Многочисленные документы, непосредственные свидетели тех далеких событий и различные исследования военных историков убедительно доказывают: когда М.Егоров и М.Кантария, руководимые заместителем командира батальона по политчасти лейтенантом А.Берестом, поднялись на крышу здания Рейхстага, то над скульптурной группой они увидели развевающееся красное полотнище. Это Знамя Победы еще ночью было водружено артиллеристами-разведчиками 136-й армейской Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова Режецкой пушечной артиллерийской бригады старшими сержантами А. Бобровым, Г.Загитовым, А.Лисименко, сержантом М.Мининым под командованием капитана В.Макова.
Чтобы разобраться, как получилось, что подвиг отважных воинов оказался в тени, вернемся к трудным дням конца апреля 1945 г., когда после тяжелых уличных боев части 3-й ударной армии вышли к реке Шпрее.
Попытка стрелковых батальонов с ходу захватить Рейхстаг к успеху не привела. Войска начали готовиться к новому штурму. Двадцать седьмого апреля в составе 79-го стрелкового корпуса было сформировано две такие штурмовые группы по 25 человек каждая. Первая группа под руководством капитана В.Макова из артиллеристов 136-й и 86-й артиллерийских бригад, вторая – под руководством майора Бондаря из других артиллерийских частей. Группа капитана Макова действовала в боевых порядках батальона капитана Неустроева, который штурмовал Рейхстаг в направлении парадного входа.
"Штакору 79. Доношу, в 14:25 30.04.45, сломив сопротивление противника в кварталах северо-западнее здания Рейхстага, 1/756 сп и 1/674 сп штурмом овладели зданием Рейхстага и водрузили на его южной части Красное Знамя. Знамя водрузили командиры батальонов капитан Неустроев и майор Давыдов. Очистка здания Рейхстага от остатков в нем и его подвалах продолжается. Штадив 150 полковник Дьячков. Верно: командир 150 сд генерал-майор Шатилов".
Через штаб корпуса радостная весть пошла в штаб 3-й ударной армии, оттуда – в штаб фронта. Командующий армией издал приказ, в котором говорилось, что "в 14:25 части... штурмом овладели зданием Рейхстага в Берлине и водрузили над ним флаг Советского Союза". Примерно за час до подписания этого приказа командующий 3-й ударной армией генерал-полковник В.Кузнецов доложил командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу Советского Союза Г.Жукову. О долгожданном событии по радио была оповещена вся страна, сообщение было передано и за рубеж.
Фактически же по приказу командира 79-го стрелкового корпуса артподготовка решающего штурма была начата лишь в 21:30, а сам штурм начался в 22:00 по местному времени под покровом темноты. Только в 23:00 первые советские воины ворвались в Рейхстаг.
Вот как развивались события. После того как батальон Неустроева двинулся к парадному входу немецкой цитадели, четверка из группы капитана Макова – старшие сержанты Загитов, Лисименко, Бобров и сержант Минин, не дожидаясь основных сил, сразу же бросились вперед. Прокладывая путь гранатами и автоматными очередями, штурмовая группа двигалась вперед. На фоне огненного зарева заметили скульптурную группу. На ней, несмотря на артиллерийский обстрел, сержант Минин и водрузил Красное Знамя. На полотнище он написал фамилии четверых своих товарищей. Затем капитан Маков в сопровождении Боброва спустился вниз и немедленно доложил по рации командиру корпуса генералу Переверткину о том, что в 22:40 группа первой водрузила Красное Знамя над Рейхстагом.
Командование 136-й артиллерийской бригады 1 мая 1945 г. представило к высшей правительственной награде – присвоению звания Героя Советского Союза – капитана В.Н. Макова, старших сержантов Г.К. Загитова, А.Ф. Лисименко, А.П. Боброва, сержанта М.П. Минина. Последовательно 2, 3, 6 мая командир 79-го стрелкового корпуса, командующий артиллерии 3 УА и командующий 3 УА подтвердили ходатайство о награждении.
Вот здесь-то и начинается самая некрасивая часть истории. Признать этот факт означало признать преждевременность доклада командования 150-й стрелковой дивизии о взятии Рейхстага. Поэтому подвиг группы капитана Макова предается забвению. До сих пор правда об истинных героях, первыми водрузивших Знамя Победы над Рейхстагом, поставивших последнюю точку в победном завершении Великой Отечественной войны, стыдливо умалчивается официальными органами, а их героический подвиг по достоинству не оценен. Все усилия восстановить правду ни к чему не привели. Да оно и понятно. В первые годы после войны, когда у руководства страной и Вооруженными силами стоял И.В. Сталин, любые попытки сказать действительную правду квалифицировались как ревизия и осквернение святынь.
Кстати, доказать это было совсем не трудно, так как сохранились документы, в том числе текст соответствующего доклада командира 150-й стрелковой дивизии генерала Шатилова командиру 79-го стрелкового корпуса. Он не указывает непосредственных исполнителей этого героического подвига. В итоговом донесении штаба 756-го стрелкового полка от 2 мая отмечены 6 воинов, отличившихся при штурме Рейхстага: капитан Неустроев, лейтенант Печерский, старшие сержанты Сьянов и Талак, младший сержант Глотов и рядовой Кабулов. Как видим, ни М.Егорова, ни М.Кантарии среди отмеченных нет, хотя, повторяю, воевали они, судя по всему, отлично и не случайно 4 мая 1945 г. командованием дивизии были представлены к награждению орденом Красного Знамени. И не их вина, что они оказались вовлечены в спектакль, имевший целью скрыть провинность командования.
Характерно, что были фактически полностью проигнорированы свидетельства капитана Неустроева, который говорил, что в третьем часу ночи 1 мая в Рейхстаг привели со знаменем М.Егорова и М.Кантарию. Они вошли через триумфальный вход. Впереди шел лейтенант А.Берест, а за ним знаменосцы. Позднее Неустроев в письме одному из участников боев за Рейхстаг Фамильскому честно признавался: "Мною была сделана ошибка, что я допустил идти на крышу с Берестом Егорова и Кантарию, они в атаку не ходили, Рейхстаг не брали, а вся слава всего батальона досталась им". Еще более резко он высказывается в письме к своему заместителю по политчасти А.Бересту: "…М.Егоров и М.Кантария под твоим руководством закрепили Красное Знамя на крыше, когда закончились бои за Рейхстаг. Ведь это истина!.. Я надеюсь, что правда о Рейхстаге должна взять верх".
Сами же М.Егоров и М.Кантария, к их чести, оказались более объективными. В брошюре "Знамя Победы", мало известной широкому читателю, они признавали, что знамя №5 они доставили в Рейхстаг значительно позже других знаменосцев. Но, поскольку это расходилось с официальной версией, на их признание даже не обратили внимания. Кстати, в свое время в Институте военной истории МО РФ было проведено исследование архивных документов, относящихся к водружению Знамени Победы. Было установлено, что первой на здание Рейхстага Красное Знамя действительно водрузила группа капитана В.Н. Макова. Исходя из этого, Институт военной истории поддержал ходатайство о присвоении звания Героя Российской Федерации группе вышеназванных воинов.
Знамя Победы, водруженное над Рейхстагом, было единственным. Хотя изготовили их девять, по количеству дивизий в 3-й ударной армии, наступавшей в центре Берлина. Знамена пронумеровали; 150-й стрелковой дивизии генерал-майора Шатилова досталось знамя № 5. Именно эта дивизия вышла на Рейхстаг, конкретнее 756-й стрелковый полк полковника Ф.Зинченко, а еще конкретнее – 1-й батальон капитана С.Неустроева, которому и выпало штурмовать Рейхстаг.
Какой можно сделать вывод из их воспоминаний и переписки? Перед штурмом у Степана Неустроева некоторую тревогу вызывала вторая рота Антонова, недавнего выпускника училища, на войне – без году неделя. Во главе роты комбат решил отправить своего замполита лейтенанта Береста, офицера под два метра ростом, богатырского сложения и силы. Солдаты уважали замполита не за вдохновенные слова, а за конкретные дела. Три атаки на Рейхстаг захлебнулись. Как рассказывал потом сам Берест, его рота преодолела уже более половины площади, но из-за плотного огня залегла, и он ползком и короткими перебежками вернулся обратно, попросил командование поддержать их артиллерийским огнем и снова двинулся в смертельный путь.
Кто первым ворвался в Рейхстаг? Берест со своей второй ротой и старший сержант Сьянов – со своей первой. Если точнее, первым на ступени Рейхстага вбежал с флагом рядовой Петр Пятницкий. Его ранили, он упал, поднялся, сделал еще несколько шагов к колонне и здесь, на последней ступени Рейхстага, – рухнул. Флаг подхватил и привязал к колонне другой Петр – Щербина, тоже рядовой. Когда бой завязался в самом Рейхстаге, батальон Неустроева с флангов поддержали батальоны Давыдова и Самсонова.
Как много раз писал в статьях и книгах командир дивизии генерал-майор В.Шатилов, и вслед за ним многие другие, и версия эта жила все послевоенные десятилетия, – Егоров и Кантария были в первых рядах атаки. Это не так. Упомянутых героев у стен Рейхстага не было – ни в авангарде, ни в арьергарде нападавших.
Вечером 30 апреля после боя появился Неустроев. Еще позже, около двенадцати ночи, – Зинченко. "Где знамя?" – спросил полковник у комбата. Тот рассказал о погибшем Пятницком, о Щербине, о флаге первой роты в окне. "Я не о том, – резко перебил Зинченко, – где знамя Военного совета под номером пять?"
С.Неустроев вспоминает: "При мне Зинченко позвонил начальнику штаба полка: "Где знамя?" – "Да вот здесь, вместе с полковым стоит". – "Срочно сюда!" Минут через 15 или 20 прибежали со знаменем два солдатика, извините, замухрышки, – маленькие, в телогрейках. Зинченко им: "Наверх, на крышу! Водрузить знамя на самом видном месте!" Ушли. Минут через 20 возвращаются – подавленные, растерянные: "Там темно, у нас нет фонарика… Мы не нашли выход на крышу!" Зинченко – матом: "Родина ждет! Весь мир ждет! Исторический момент!.. А вы... фонарика нет... выхода не нашли". Полковник меня обычно Степаном звал, а тут жестко: "Товарищ комбат! Примите все меры к тому, чтобы водрузить знамя немедленно!".
...К кому обращается комбат? Конечно, к Бересту. Тот берет около десятка автоматчиков Щербины и уходит. Тут же на втором этаже раздались автоматные очереди, разрывы гранат. Завязался бой. Из воспоминаний Береста: "Из-за артиллерийских обстрелов лестница в отдельных местах была разрушена, мы образовывали "живую лестницу". "Нижним", как говорят в цирке, был могучий Берест, ему на плечи взбирался один солдат, на него – второй". Буквально: солдат со знаменем он вынес на своих плечах. Как руководитель, ответственный за выполнение операции, лейтенант, видимо, и на крышу Рейхстага вышел первым – выяснить обстановку и помогал устанавливать знамя. Когда Берест вернулся и доложил, что Знамя Победы установлено на самом видном месте – на бронзовой конной скульптуре на фронтоне главного подъезда, напряжение спало.
С.Неустроев: "Я у Береста спрашиваю: "Не оторвется?" – "Сто лет простоит, мы его, знамя, ремнями к лошади притянули". – "А солдаты – как?" Смеется: "Ничего. Я их на крышу за шиворот затащил". Я только потом, позже, когда увидел, кого представили к герою за водружение, понял, что это были Егоров и Кантария".
Водружение Знамени Победы, по Неустроеву, складывается из трех элементов: 1. Ворваться в Рейхстаг. 2. Поднять знамя. 3. Отстоять его. Последнее оказалось едва ли не самым сложным. Первого мая немцы ринулись в контратаку, применили фаустпатроны. Огромный зал Рейхстага, заставленный стеллажами с архивными документами, загорелся. Пожар охватил все здание, люди задыхались, горели заживо. Из подвала выскочили немцы и стали теснить батальон к выходу. Полковник Зинченко, увидев густой черный дым из купола, приказал оставить позиции и после пожара атаковать заново.
Первая же группа солдат, выскочивших из Рейхстага, была скошена ураганным огнем фашистов из Кроль-оперы. Батальон оказался в "мешке". Решили лучше погибнуть, сгореть в пожаре, чем при отступлении. С огромным трудом удалось загнать немцев в подвал. То есть, если по совокупности, исходя из теории комбата, то Егоров и Кантария Знамя Победы лишь "привязывали", а водружал его – Берест. После этого последнего жестокого боя и пожара все флаги и флажки были сметены, удержалось единственное – Знамя Победы. Действительно – на сто лет.
Лейтенант Алексей Прокофьевич Берест также был представлен к званию Героя. Но вместо "Золотой Звезды" получил орден Красного Знамени. Вычеркнул из списка лично тов. Жуков – не любил политработников.
Сказать, что все точки над і поставлены, будет не совсем точно. Почти все названные лица этой "истории" уже умерли. Но правда все же должна восторжествовать. Должны быть названы реальные Герои за реальные героические поступки.
Автор – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института военной истории МО РФ.
